Накрахмаленными ситцамиопустилась с неба мгла,бьётся вечер синей птицеюу оконного стекла.Золотыми колесницамиутрамбован Млечный Путь,стали чистыми страницамите, которых не вернуть.Закольцована околицапереборками плетня,встала матушка-бессонницав изголовье у меня.
В моём доме прозрачные стены,и, как небо, высок потолок,ты сегодня был так откровенен,был изящен и робок твой слог.Окропляю секретные кодытерпким соком осенних рябин,чтоб испить по глотку эти водыиз стремительной тайны глубин.Чей-то грех твоей болью искуплен,видно, время пришло перемен,ты сегодня был так неподкупен,ничего не желая взамен.
Что должна я безропотно слушать,чей обет мне дано соблюсти,чтоб твою одинокую душуот смертельной тоски увести.Не томи мои ночи напрасномнимым светом далёкой зари,и, в тщете упреждая ненастье,лучезарных стихов не дари.Собираются добрые гномына пороге не нашего дня,мы знакомы, мы только знакомы,голос твой не волнует меня.Никогда искушенья не будетвсё, что дорого, бросить на ко́н,даже в снах не привидится чудо,сотворившись из наших имён.
Как много милости в молчанье,в невстрече глаз,вознаграждает обещаньемнеспешность фраз.Чтоб истомиться ожиданьеми изнемочь,нам ложь неявленных признанийподарит ночь.Мы пригубляем от бокалахмельного сна,чтоб, начиная всё сначала,испить до дна.
Да, Ден, бывает ее вспоминаю:) как она нас из школы выпускала:).
